Почему валюты развивающихся стран укрепятся по отношению к доллару

Любой мировой кризис провоцирует бегство капиталов развивающихся стран в тихие гавани: американские казначейские облигации, золото и доллар США. Вирусный кризис, вызванный последствиями пандемии COVID-19, не стал исключением. С марта мы наблюдаем масштабное бегство капитала в американскую валюту.

Серия локдаунов во всем мире и сокращение глобальной торговли, в том числе из-за снижения экспорта из развивающихся стран, привели к укреплению доллара. Это произошло за счет снижения его притока на развивающиеся рынки, сокращения их валютных позиций, кредитных линий и бегства американского капитала.

Резкое восстановление и рост фондового рынка США с апреля также привлекли в доллар США огромное количество денежных средств из развивающихся стран. Так, на фондовом рынке России и других развивающихся стран можно было наблюдать рекордное увеличение клиентов. Это является ярким триггером, показывающим, что национальные валюты активно продавались — покупался доллар, делались инвестиции в фондовый рынок США. И это тоже внесло свою лепту в ослабление национальных валют.

Однако начиная с сентября 2020 года мы увидели обратное движение. Глава ФРС США Джером Пауэлл в качестве триггера повышения процентных ставок избрал не определенную величину инфляции — так называемую таргетированную инфляцию в виде 2%, — а ее среднюю величину за определенный промежуток времени. Это значит, что краткосрочное увеличение инфляции, которое может наблюдаться при восстановлении экономической активности после пандемии, не заставит ФРС поднимать ставки немедленно. Они будут высчитывать среднее значение за выбранный промежуток времени.

Это говорит о том, что ставки в США долгое время останутся на низком уровне. Соответственно, кредитные линии в долларах США по-прежнему будут очень дешевыми. В результате увеличение долларовой массы в мировой системе создаст избыточное предложение, что заставит курс доллара снижаться по отношению ко всем валютам, в том числе и развивающихся стран.

Стремительное восстановление фондового рынка отразилось в рекордных значениях индексов. Так, индекс S&P преодолел докризисную отметку в 3600 пунктов. Это заставило некоторых профессиональных биржевых игроков и вновь пришедших в 2020 году зафиксировать свои позиции и частично вернуться в свои национальные валюты. Этот процесс сопровождался продажей доллара. Это также внесло свою лепту в укрепление национальных валют по отношению к доллару США, хотя, возможно, и не в такой большой степени, как средняя инфляция.

Ожидание второго пакета стимулов экономического восстановления в США, который сейчас обсуждается в конгрессе и сильно поддерживается избранным президентом Джо Байденом, также увеличивает вероятность и скорость восстановления развивающихся валют. На пост министра финансов приходит бывший председатель ФРС Джаннет Йеллен, которая является ярким апологетом монетарного стимулирования экономики. В результате в 2021–2022 годах можно ожидать увеличения долларовой массы в системе посредством стимулирования фискальных расходов. Это также спровоцирует ослабление американской валюты по отношению к валютам развивающихся стран.

Вместе с тем мы наблюдаем существенное макроэкономическое восстановление мировой торговли. На это, в частности, указывает рост индексов PMI, фиксирующих производственную активность в сфере товаров и услуг. Рост производства существенно оживляет экспортно-импортные связи.

Из-за дешевизны валюты развивающихся стран конкурентность и маржинальность их экспортных товаров сейчас находится на высоком уровне, что направит счет текущих операций в положительное русло. Это означает приток долларов США с последующим переходом в национальную валюту и ее укрепление. В этом случае производственная, экспортная и обрабатывающая промышленности будут локомотивом укрепления нацвалют развивающихся стран.

Рост цен на нефть также является фактором укрепления национальных валют стран-экспортеров. Этому способствует в том числе осторожная политика ОПЕК+. Коалиция экспортеров очень аккуратно подходит к дальнейшему увеличению добычи нефти. Так, в конце года на заседании 1–5 декабря вместо запланированного сокращения добычи с 7,7  млн до 5,4 млн баррелей клуб экспортеров решил довести сокращение до 7,2 млн баррелей, увеличив добычу лишь на 500 тыс. баррелей. Эта рациональная позиция в отношении дальнейшего насыщения рынка нефти является фактором поддержки для стран-экспортеров, что влияет на дальнейшее укрепление их валют.

Укреплению национальных валют развивающихся стран по отношению к доллару будет способствовать и фактор инфляции. Мы видим, что карантинные меры заставили большинство населения развивающихся стран перейти на сберегающий режим в своих расходах. Это сформировало огромный отложенный спрос, который при нынешних мощностях производства не может быть удовлетворен.

Дефицит товаров во всем мире из-за остановки производств инициировал неравномерное распределение цен, что сделало приоритетными для некоторых стран экспортные, а не внутренние рынки. Данные факторы провоцируют инфляционное давление — рост инфляции при повышенном потреблении на фоне дефицита товаров и увеличении экспорта для получения максимальной прибыли.

Реакцией монетарных властей на увеличение инфляционного давления может быть повышение ставки. Именно такую политику выбрали власти Турции, где лира была довольно сильно ослаблена, а резервы ЦБ оказались исчерпаны — результат не заставил себя ждать. Для российской экономики в следующем году это также будет актуально. Последствия повышения ставки мы, вероятно, сможем наблюдать и в отношении южноафриканской, а также мексиканской валюты.

Увеличение процентных ставок центробанками развивающихся стран провоцирует процесс carry-trade — так называют заработок международных инвесторов на разнице процентных ставок. Например, вы можете под нулевую ставку взять доллары США в американской экономике и переместить их, условно говоря, в Россию — с процентной ставкой 5% — при условии, что ее поднимут до данного уровня. Разница между нулевым кредитом и 5%-ной ставкой будет спредом доходности.

Увеличение процентных ставок для ограничения инфляционного давления может стать триггером для реализации этой стратегии. Это будет означать приток иностранного капитала в страны, конвертация его в национальные валюты (продажа доллара и покупка национальных валют) и их дальнейшее укрепление.

Повышенное ожидание от 2021 года — это начало конца пандемии COVID-19. Для победы над вирусом необходимо и одобрение различных вакцин, как это уже сделали власти Великобритании и США, и формирование коллективного иммунитета более чем у 50% населения. Это станет триггером окончания пандемии и поспособствует стабилизации торговых потоков между развивающимися и развитыми странами. Стабилизация спровоцирует увеличение потребления нефти в силу оживления travel-индустрии и потребления нефтяных дистиллятов.

Восстановление, вероятно, начнется с развитых стран и будет сопровождаться иррациональным оптимизмом относительно дальнейших перспектив, а также ростом индексов до уровня выше докризисного. К середине следующего года фондовые индексы развивающихся стран будут находиться в очень недооцененном положении, что спровоцирует миграцию в их сторону иностранного капитала в долларах США. Международные инвесторы будут заинтересованы в реализации инвестиционных проектов в развивающихся странах из-за дешевой валюты и низких затрат на рабочую силу. При этом и само количество инвестиционных проектов станет увеличиваться в силу восстановления инвестиционной и производственной активности.

Трендом 2021–2022 годов станет восстановление экономической и инвестиционной активности, что предопределит укрепление валют развивающихся стран по отношению к доллару США.

Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнение профи», может не совпадать с мнением редакции.