Как инвесторы защищали капитал от «черных лебедей»: 5 примеров из истории

Что такое «черный лебедь» на рынке и можно ли его обуздать

«Черный лебедь» — это труднопрогнозируемое и редкое событие, которое, тем не менее, имеет значительные последствия. Теорию придумал американский математик и экономист Нассим Талеб в 2004 году. Практически все значимые научные открытия, исторические и политические события, достижения искусства и культуры, такие как развитие и внедрение интернета, Первая мировая война, биржевой крах в США в 1929 году, распад Советского Союза и мировой экономический кризис 2008 года — события типа «черный лебедь».

Поскольку к «черным лебедям» невозможно подготовиться, аналитики считают, что инвесторам в целом следует иметь диверсифицированный портфель активов, чтобы защититься от непредвиденных рыночных колебаний. Ведущий аналитик отдела глобальных исследований «Открытие Инвестиции» Олег Сыроваткин отметил, что традиционный портфель инвестора состоит на 60% из акций и на 40% из облигаций, которые уравновешивают друг друга. Однако, по его словам, в периоды резких рыночных движений, особенно связанных со страновыми рисками, как в случае России, защитить такой портфель трудно. Он также отметил, что универсальной защиты от серьезных потерь не существует.

«События последних месяцев удовлетворяют критериям «черного лебедя»: они оказались неожиданными, имели масштабные последствия и теперь уже выглядят логичными. Геополитика, как и рынок, не стоит на месте, поэтому многое будет зависеть от дальнейшей динамики конфликта вокруг Украины», — отметил эксперт, говоря о текущей геополитической ситуации.

Примеры из истории: как люди сохраняли богатство в кризисные моменты

Посмотрим на несколько примеров из истории — как люди сохраняли богатство в сложные времена. Для этого обратимся к книге Бартона Биггса «История инвестиционных стратегий: как зарабатывались состояния во времена процветания и во времена испытаний». По его словам, серьезного «медвежьего» рынка, то есть когда активы стремительно падают в цене, очень сложно избежать независимо от того, насколько вы проницательны и насколько заранее предсказываете падение.

Биггс отметил, что биржевой крах 1929 года и Великая депрессия 1930-х годов затронули почти всех, но те, кто не терял самообладания, держался за диверсифицированный портфель или индексный фонд, не спекулировал на рынке, смог сохранить некоторое богатство.

По его словам, более суровым испытанием для финансовых рынков стала Вторая мировая война. Во Франции между 1940 и 1950 годами лучшим способом сохранения капиталов стали реальные активы и золото. Биггс писал, что реальные активы, в том числе фермерские угодья и недвижимость, оказались отличным средством хеджирования инфляции, хотя благосостояние повышали незначительно.

Как отмечал автор, в оккупированной Европе во время Второй мировой войны золото было лучшим активом, в котором можно было сохранить богатство и поддерживать некоторую ликвидность. Акции, недвижимость, бизнес и земля работали только в долгосрочных перспективах.

Тем не менее с этими видами активов во время войны были сложности. Недвижимость могли разрушить или отобрать, а для золота было сложно найти покупателя. На примере Банка Англии, который ради долларов для закупки вооружения продал американские ценные бумаги британцев, Биггс отметил, что в случае чрезвычайной ситуации даже в капиталистической демократии свободу капитала могут поставить под угрозу.

Несмотря на сильную волатильность, даже в годы Второй мировой американский и британский фондовые рынки росли после сильных падений. После войны акции стали расти даже в побежденной Германии. С 1950 года и за последующих десять лет немецкий фондовый рынок вырос более чем в десять раз — на 24,6% в год в реальном выражении.

В своей книге Биггс делает следующие выводы:

• «черный лебедь» — непредсказуемое явление, и что бы ни случилось, успеть подготовиться к этому полностью не получится. Лучше диверсифицировать капитал по виду активов и по местам их нахождения;

• не существует долгосрочных акций-«хранителей», которые можно купить и навсегда отложить, так как ни одна компания не будет иметь преимущество всегда. Тем более в мире, где темпы изменений ускоряются. В плане диверсификации Биггс предпочитает индексные фонды;

• физическое золото и ювелирные изделия довольно хорошо работают для защиты небольшого капитала, но, как показал опыт Второй мировой войны, не стоит хранить их в сейфе в другой стране;

• по мнению Биггса, акции — хороший инструмент для долгосрочного вложения;

• «В критические поворотные моменты наблюдайте за тем, что делают рынки, и не обращайте внимания на то, что о происходящем говорят эксперты и комментаторы», — считает автор. В книге он написал, что, согласно результатам экспериментов и исследований, среднее мнение толпы ближе к правде, чем мнение отдельных людей. По его мнению, стоит помнить, что ничто не вечно, и нужно просто следить за рынками.

Как защищают свои вложения гуру рынков

Ярким примером защиты от глобальных рисков можно назвать сделки миллиардера Билла Акмана. В феврале 2020 года он захеджировал портфель фонда Pershing Square с помощью кредитных дефолтных свопов (CDS), которые работают по принципу страховки — покупатель бумаг платит продавцу свопов, а тот в случае дефолта эмитента выплачивает его долг.

Акман собрал ликвидные страховые полисы, связанные с корпоративными долговыми обязательствами, на сумму $71 млрд, но заплатил за них $27 млн из-за хороших условий страхования, близких на тот период к историческим минимумам. После быстрого распространения пандемии коронавируса стоимость страхования долга выросла в четыре раза, а Акман заработал $2,6 млрд.

Еще один пример защиты от «черного лебедя» на фондовом рынке — сделки основателя хедж-фонда Scion Capital Майкла Бьюри. Он был одним из первых, кто предсказал обрушение рынка ипотечной недвижимости, с которого начался мировой финансовый кризис 2007–2008 годов. Бьюри заработал $100 млн для себя и $700 млн для своих инвесторов на ставке против рынка через покупку кредитных дефолтных свопов на субстандартные ипотечные облигации. Спустя два года он стал героем книги Майкла Льюиса, которую впоследствии экранизировали — в фильме «Игра на понижение» его сыграл Кристиан Бейл.

Основатель и директор по инвестициям хедж-фонда Universa Investments Марк Шпицнагель в феврале текущего года заявлял, что не верит в попытки определить точное время обвала рынка, и предложил инвесторам хеджировать риски в качестве страховки от катастрофы, которую они должны иметь всегда. По его словам, инвесторы могут обойтись без традиционной диверсификации портфеля через покупку казначейских облигаций или золота, зная, что защищены на случай краха фондового рынка.

Шпицнагель известен тем, что терпит небольшие ожидаемые убытки какое-то время, но получает большую прибыль в случае краха рынка. В марте 2020 года, когда обвалились мировые фондовые рынки, а волатильность резко возросла, отслеживающий «черных лебедей» фонд Universa Investments смог получить огромную прибыль от сделок с опционами и сообщил клиентам, что за март заработал доход в размере 3612%, а за весь первый квартал 2020 года — 4144%. На сайте компании также сообщается, что консультантом фонда выступает американский экономист и автор самой теории Нассим Николас Талеб.

Опцион — это договор на покупку (колл) или продажу (пут) базового актива в определенный промежуток времени по заранее определенной цене. Допустим, инвестор купил акции Tesla в расчете на их рост, но на всякий случай приобрел еще и опционы-пут на столько же бумаг компании. Они дали ему право продать акции Tesla по заранее установленной цене — например, на дату заключения договора. То есть если бумаги производителя электрокара упадут в цене, то инвестор сможет отыграть потери с помощью опционов. Таким образом он снизил риски.